39 Порция L
Маяк, располагающийся на утёсе, предупреждает моряков о наличии скалистой преграды. Маяк сигнализирует морякам о приближении к суше, он оповещает об опасности или конце пути, в зависимости от маршрута. Но в контексте изложения важнее сосредоточиться на пороге восприятия света от маяка.
Свет будет виден на максимальном расстоянии в ясную погоду, свет будет распространяться минимально при наличии снежной бури или шторма. Сияние маяка возможно изменить при усилении подачи или улучшении восприятия системой линз.
Не вызывает споров, что корпускула или волна, и так и так в условиях природы встречают сопротивление. Рассеивание, дифракция и резонанс влияют на корпускулу – волну в значении длины распространения.
Такое происходит потому, что есть среда движения. Она влияет на длину, она помогает разогнать волну или она же скажется на этапах торможения.
Всё просто: капитанский мостик, маяк и связующая участников среда.
Иное дело космос, тут традиционно располагается пустота, здесь привычным кажется пустотное пространство. Завешены планеты в области «ничто», иллюзии удерживают звезды на кривой времени-пространства.
Не в силах гравитация человека разубедить, что мир наполнен манной. Не может электромагнетизм стабильности пробить, чтобы запустить процесс приема новых данных.
Вакуум не пустой, он имеет свой состав, проявляющийся массой. Термин «вакуум» не является синонимом пустоты, но обозначает только безвоздушное пространство.
Вне привычного давления, без силы тяжести и за границей концентрации газов, существует вакуум как среда, действующая по своим законам. Чтобы планеты существовали на одних закономерностях, звезды проявляли существование закономерностей иных, а третьи законы вакуума обеспечивали странствие тел.
Ведь закон всемирного тяготения открывался Исааком Ньютоном в условиях планеты Земли и потому неправомочно его экстраполировать на любой другой галактический объект.
Это не страшный космос удерживает человечество от прорыва, это прививаемые социумом страхи утягивают человека назад. Когда взросление каждого поколения сопровождается заражением фобиями прошлого, то внедрение происходит глубоко и пережиток становится частью нового психологического скелета.
Именно скелета, так как молодая психология теряет с взрослением динамические черты. Социальные условия предрасполагают индивидуальную динамику черстветь, притормаживаться, не изменяться.
Не будь давление общепринятых норм столь большим, юные тела врожденными способностями успешно удаляли бы лишнее, старое, не прошедшее проверки.
Но работа над ошибками не популярна в обществе! Изменяться – значит, проигрывать в социальной среде.
Политики, дипломаты, верховная власть не видоизменяют осуществляемый шаг, прикрываясь померкнувшей славой страны. Страдающий престиж не дает возможности признать за действием допущенную ошибку, отчего дальнейшее развитие продолжается только в стане молчания или при условии смены действующих персон.
Стороннее указание на сделанный промах вызывает ответную реакцию на укор. Разбор прежних завалов воспринимается ковырянием в грязном белье и угрожает трубным клеймом «откровенный позор».
Цивилизация не настроена изменяться, её традиции особо взыскательны к руководящим лицам. Ибо директор, министр или научный руководитель не вправе ошибаться, они не имеют права что-либо пересмотреть.
Шаг назад, признание неправоты, позиция необходимости исправления, рефлекторно сопровождаются желанием наказания от толпы. В результате главенствующее лицо вынуждено удерживать неправильные, устаревшие, банальные взгляды, лишь бы не попасть в опалу.
- Пусть лучше сохраняются прошлые представления и дальше стоят несуразные конструкции, позволяющие оставаться на месте, чем рисковать с новизной и подставлять себя под удар.
Ситуация такова в научной или производственной сфере, она довлеет одинаково над теоретиками-профессорами и над прагматиками-управленцами. Чем выше поднимается субъект по социальной лестнице, тем меньше шансов у него признаться в допущенном когда-нибудь и где-нибудь просчете.
Однако обозначенные трудности многократно усложняются в специфической области призвания. Проблемы крепнут и встают наиболее остро, когда речь идёт о религиозных управленцах.
Религиозная администрация соприкасается с законом Бога, оттого и настроена сама излучать свет. В такой ситуации критика недопустима и будет отлучён крамольник, ибо дерзнувшее лицо должно нести ответ.
Религиозная иерархия представляет собой особо опасное место среди всех возможных условий социальной среды. В случае если иерархия сама изменений в себе не производит, то внешние попытки что-либо исправить воспринимаются не иначе как от сатаны.
Продолжительность, длительность, время, не останавливающийся хронометраж - они коррекцию всему производят, они нагружают живую картину и превращают её в огрубевший коллаж.
Ветшание, старение и захламление усугубляют ситуацию и постепенно парализуют тот или иной человеческий набор. Пока противоречия не приготовят сметающий всё революционный напор.
Революция чистит ряды, она выметает и плохих, и хороших. Она, революция, оставляет на поле другие следы, когда в нетерпении жестоко разносит не пожелавшие меняться чужие труды.
Революционер руководствуется мотивацией убрать накопленные в социуме противоречия. Потому возлагать вину целиком на мятежника - значит, не обращать внимания на социальное, научное, религиозное главенство.
Ведь связывают крайности – последствия!
Бунт как стремление условия существования своего обновить возникает в ответ на стремление достопочтенных лиц реформы в окружающем себя пространстве не допустить.
Социальная среда связывает представителей разных поколений между собой. Последствия циркулируют в представителях одной исторической эпохи, и социальная среда выступает связующим звеном индивидов.
Физическая среда обеспечивает проявление всех скрытых и не открытых природных факторов. Физическая среда позволяет воспринимать вещество и силы такими, какими их узнаем. Физическая среда связывает земное пространство с космическим простором, ибо атмосфера есть её производное.
