Частица 19
Внешнеполитическая обстановка вызывает обеспокоенность. Международная ситуация развивается по варианту нагнетания тревожности. Атмосфера проживания накаляется и рискует приобрести восходящую градацию в напряженности.
Малозначительные действия суммируются в динамике и с течением времени появляются неожиданные последствия. Самоуверенные ощущения и позиции выверенного контроля покидают руководящий эшелон, отчего очередные решения принимаются исходя из обеспокоенных условий.
Никто не производит анализ пройденного пути и, тем более, неприятные укоры от былых решений также не принимает. Хотя, с другой стороны, альтернативные мнения, озвученные непосредственно во время обострения, оправданно воспринимаются уже в качестве подрыва боеготовности страны.
Во время спокойной обстановки разговоры о переменах никому не нужны, ибо изменяться незачем. Когда же обстановка накалена, рекомендации о переменах уже бесполезны, ибо поздно что-либо изменять когда настало время стрелять.
На предшествующем войне этапе – слушать никто не намерен, а во время вспыхнувшей войны – слушать уже не могут.
Хотя даже банальное восприятие боестолкновений подразумевает двустороннее наличие участников. Курки взводятся с обеих сторон, и лишь потом стволы громыхают.
Историческому опыту отводится архивная роль, гражданская среда в целом осведомлена о былых исторических фактах. Тогда как личного преломления не происходит, потому и корректного понимания добиться нельзя.
В подтверждение выделяемой закономерности приводится пример вульгарного игнорирования, ведь все войны России, приобретшие отечественное определение, начинались одинаково! Все войны России, имеющие наименование мировых, также начинались для нас как по шаблону!
Все! И нулевая, и первая, и вторая мировые войны разняться только веками и участвующими лицами, тогда как начало имеют идентичное!
И почему историческая дисциплина не замечает слона, остается только удивляться. Но, не получая предупреждения от подслеповатых историков, уровень принятия решения вязнет в тумане, и государственные мужи остаются пребывать в пелене.
Ничего не меняется в веках, если не ставить себя на место исторического лица. Если отгораживаться величиной настоящего момента и смаковать объем освоенных данных, то результирующим станет движение на ожидающие грабли.
Институт США и Канады выискивает заокеанскую специфику наверняка. Бюджетные или коммерческие аналитические учреждения также доказательно обосновывают российские прерогативы, тогда как разница ограничивается окрасом.
Звездный или трехполосный признак прикрывает тождественность действий.
Американское население кормят новостными выпусками, чтобы настоящих проблем не замечать. Российское население шестикратно кормят тем же информационным блюдом, чтобы грязь на улицах не замечать.
Американцев отвлекают вопросами вне территории собственной страны, россиянам же впихивают всякую чепуху, лишь бы не производить болезненной модернизации страны проживания.
Американцев «кошмарят» Хусейном, Кадаффи, Асадом и россиян «динамят» значением иноземных личностей.
Американцы движутся, перемещая цель по планете. Мы же, отвлекаясь, стоим.
Западный мир всегда развивался нацеленным способом. Восток приобретал западный вариант мышления перед моментом упадка, где постигающая катастрофа вновь активировала критическое мировоззрение.
Журналисты, министры и редакторы информационных агентств массово спускаются по удобному направлению. Проще и заметно комфортней забивать эфир внешнеполитической тематикой, беспробудно вещать о запущенных ситуациях в иностранных государствах.
К чему рисковать?! К чему обращать внимание на свой огород, если пристрастный разбор чреват отголосками связанных лиц? Если прямое указание способно отразиться реакцией конкретного власть имущего лица, то зачем связываться?!
Оправданно, спокойно, прибыльно реализовывать патриотический порыв заявлениями о североамериканском произволе, о пассивном европейском союзе и о прибалтийской вредности.
Динамика, добываемая не по месту сопротивления, дается легко. Потому легкий способ её ощущения и царствует в мире.
Мотивация приобретает положительный оттенок от вмешательства в дела угнетенных и порабощенных представителей планеты, отчего Российская империя стремилась освободить Константинополь.
Величие имперского самосознания устремлялось на освобождение греков и болгар, на силовое принуждение народов Кавказа к подчинению, на обустройство ненужного форпоста в Порт-Артуре.
Сколько денег Советская держава угрохала на ближневосточных друзей?! Сколько советских рублей бесследно растворилось в африканских и синайских песках?!
Каковы результаты советской дружбы и сотрудничества в отдаленной перспективе, если не пользоваться сиюминутными задачами, но прибегнуть к широкомасштабному анализу, исходя из критериев государственного развития?
Каковыми оказались последствия эпохи развитого социализма для СССР, когда состояние чужих народов получило приоритет над состоянием собственных народов?
СССР не стало.
И опять, по каким причинам распалось союзное государство? Повлияли внешние или внутренние факторы, легкие или болезненные процессы, популярные или не очень причины?
Новый виток информационной волны связывает утерянную советскую стойкость с коварным иноземным влиянием или же, наконец, волевое преломление упирается в значимость своих людей.
Ведь чужие люди, не свои!
События развиваются, и спираль раскручивается, исходя из стартового критерия. Когда руководящий эшелон заполняется зазеркальной атмосферой, то свойственность перестает быть связанной с народом, но дезориентируется на похожее состояние элит.
Вектор отклоняется от своего содержания и притягивается к похожему наполнению, где встречает заискивание, почет и приятную важность. Власть отрывается от народа, когда начинает заниматься задачами малозначимыми для улучшения страны. Более того, ресурсное истощение затормаживает необходимую динамику и сил на изменение не остается.
